Жанар Кусаинова «И жизнь не жизнь, а просто…»

Валерик – Блин, а, сколько мы бабла там, на войне запалили! И ведь все это и орудие блин, и всякая эта хренатень бабла ведь стоила! Мы бы здесь дет-сады бы сделали, больничку вон отремонтировали бы, школу там. Хватило бы нам на жизнь, на нормальную человеческую. А так ушло все на говно!
Коляныч – Все, мужик, короче, мы сейчас с Валериком ложимся на пол, и пока нам справки не дадут, никуда не уйдем!
Валерик – Точно, вот я в газете читал, что там вот Сергей Кириллов, кажется, из Калининграда также сделал. Ему тоже мозги парили, он пошел, лег на пол и лежал 3 часа, пока ему все документы не сделали!
Коляныч – Молодца! Так и сделаем! Все ложись!

Они легли на пол.

Петренко – Мужики, да вы что? Ладно, не хотите по хорошему, будет по плохому!
(достает оружие) А ну, встаем!
Валерик – А ты убери пистолет с живого человека… Не обращай внимания, вреда не принесем, только пользу
Петренко – Освободите помещение!
Валерик – А ты в меня стрельни, я освобожу.
Петренко – Мужики, давай по хорошему, я ведь чё? А я просто держу
Валерик – Ты пушку – то блядь чего наставил-то, я не пойму. Ты пушку-то чего на ставил на человека?! Ты пушку-то на хуя наставил на человека?! Чё больной, что ли блин?
Ты пушку убери с человека блядь. Охуел, блядь совсем.

В кабинет врывается медсестра Надя.

Медсестра Надя – Доктор! Там Степанову привезли, она пока ехала в машине до нас, родила, у нее кровь хлыщет, и ребенок в тяжелом состоянии…
Доктор – (вскакивает) Давление маме мерили, ребенок дышит? (собирается выйти из кабинета, но его останавливает Валерик)
Валерик – Ага! Никуда не пойдешь! Сядь!
Коляныч – Валер, отстань от него! Пусть идет!
Валерик – А мы что? А что с нами будет?!
Коляныч – Ну будет что-нибудь. Пусть идет. Иди доктор. Потом поговорим, раз такое дело.
Валерик – Коля! Опять ты! В душу мне. Да я щас тебе, доктору твоему! (замахивается кулаками, Коля хватает его и держит за руки)

Коля – Ну, опять. Ну, прости, братка! Доктор иди! Пока держу!

Доктор и медсестра Надя выходят из кабинета. Коля держит Валерку, чтобы тот не схлопотал по шее доктору.

Петренко – Ну, так что, делать будем? По хорошему уходить или как?
Коляныч – У меня мать болеет, мне никак без инвалидности нельзя. Работы нет, а как жить нам с ней?
Валерик – И мне нельзя, у меня тоже родители, братик в школе.

Аня заплакала.

Коляныч – Ань, ты чего?
Валерик – Тебе воды может дать?

Аня мотает головой. Плачет.

Коляныч – Ну, чего ты?!
Валерик – Ненавижу, когда бабы плачут. Как железом по стеклу. Чего я только о жизни не видал, а вот ненавижу. Терпеть не могу. Да прекрати ты!
Коляныч – Не ори на нее!
Валерик – Прости, сорвалось.
Аня – Ну, что же вы, мужики! Надо как-то, ну что же вы! Господи, ну что это в самом деле такое! Вот!
Коляныч – А знаешь, когда меня ранило, а? Аня? В день Николая Угодника, покровителя моего, небесного. Это же вроде как и мой день. Я вот думал, ну не может же в этот день, чтобы меня…ну как же так, я же молюсь, посты соблюдаю. И службу несу, сказали –огонь! Я – огонь! Сказали – справа! Я – справа! Сказали – Слева! Я – слева! Я ведь все как надо, честь по чести. За что меня так? Я ведь…сказали молиться, я молюсь! Сказали пост соблюдай, я соблюдаю. Знаешь, Аня, злость меня какая взяла, я как будто не знаю даже как сказать. Я ведь всегда исполнительный был. Сказали мне, я вот. А в тот день…меня как будто предали что ли, оставили. И под пули подвели, под взрыв этот. Подвели меня, то ли ангелы, то ли черти…не знаю. А когда под наркозом лежал, все мне снилось, что смеется он надо мной.
Аня – Кто?
Коляныч – Николай – угодник!
Аня в ужасе крестится.
Валерик – Надо же как торкнуло тебя.
Петренко – Мужики, ну что вы, в самом деле, как эти, бабский кабинет захватили. Лежите тут. Может, пойдем по добру, по здорову?!
Валерик – Нет, не пойдем! Вот Сергею этому, вот дали же инвалидность, три часа лежал на полу. Три! И мы полежим! Ну вот, чем мы хуже?!
Коляныч – Дело говоришь…
Петренко – Вы дождетесь, я сейчас вызову!
Коляныч – И что ты там вызовешь?! Тут до города 2 дня ехать! На поезде! Ради нас никто никуда не поедет! По такой-то погоде. Смотри, какое ветрило…

В кабинет влетает Медсестра Надя. Медсестра Надя подбегает к стеклянному шкафчику и роется в лекарствах.

Медсестра Надя – Вы, что тут разлеглись? Это у вас что теперь?!
Коляныч – А вот, загораем…
Медсестра Надя – А у кого кровь 1 группы? Резус отрицательный?
Валерик – У меня четвертая.
Коляныч – Вторая.
Петренко – И у меня вторая.
Аня – Вспомнила. У меня первая…
Медсестра Надя – Ты сегодня никаких таблеток не пила?
Аня – Нет.
Медсестра Надя – Ни пила, ни курила?
Аня – Нет.
Медсестра Надя – Ребенку кровь нужна и матери его… пойдешь?
Аня – Конечно. Пусть хоть в этом ребеночке моя кровинка будет. У меня еще приданное есть, ни разу не ношенное, могу подарить, совсем. Мой ребенок, знаешь… ни разу не ношенное…
Медсестра Надя – Знаю. Царствие небесное, светлая память, вечный покой. Ты не плачь. Держись, надо будет потерпеть, крови надо будет много, понимаешь?
Аня – Да. Я не плачу больше, я спокойна. Я теперь только к жизни тянусь. Как ветка.
Медсестра Надя – Ну вот, и хорошо, ну вот и пошли. (мужчинам) Мальчики, если бабы на прием придут, скажите, что вот мы в родильном все. И прием только по острым вопросам, боли там и все такое. Если что, ключ вон там лежит, (показывает на полку) закроете за собой и бабе Зине отдадите.

Аня и медсестра Надя уходят.
В кабинет доктора входит Внучка

Внучка – А бабушку мою не видели? А чего вы здесь лежите? У вас что тут, лечебное, для ровной спины и от позвоночника, надо же придумают, как…Я вот спала и спала. Даже не помню, сколько я спала. Наверное, долго. Это у меня от живота все. Я теперь тяжелая и круглая. Как тесто. А вам не холодно? Не дует? Ветер – то какой! (Она проходит в кабинет и закрывает форточку.) Так – то лучше, а то вот дует. Дядя Юра, а это у вас что пистолет или револьвер? Вы зачем его достали?
Петренко – Слушай, в интересах твоей безопасности прошу покинуть помещение…
Внучка – Дядя Юра, что с вами, вы как не свой. Вы вот лучше к нам заходите, у нас дома кошка окотилась, такие котятки пестренькие и пушистые, просто клубочки шерстяные…
Мы вам хотите, подарим. А можно я тоже прилягу как вы для ровной спины, как-то спать хочется, вот только-только спала, а все равно хочется, вот ведь как живот действует. (ложится и засыпает)
Коляныч – И правда уснула. (говорит шепотом)
Валерик – Вот мы за свои… (громко)
Коляныч (шикает) – Тише ты! Спит ведь, маленькая совсем, и с ребенком.

Далее все говорят шепотом, чтобы не разбудить Внучку.

Валерик (шепотом) – Не отдадим никому своих прав.
Петренко – (шепотом) Вот и не отдавайте. А ведь не против вас, поймите мужики. Я ведь глубоко за. И понимаю, вот только, ну не по адресу вы пришли, тут кабинет бабский.
Валерик (шепотом) – А что мы поделать можем, если у нас в больнице только вот и осталось, что родить у бабского доктора, или вот в морге полежать…
Петренко – Ну, вот давайте теперь каждый будет лежать, где хочет…Раз жизнь у нас такая…вот будут у нас люди по дорогам валяться.
Коляныч – А чем маму кормить? Вот чем? А Валерику чем братика и родителей своих? Обманули, обокрали нас.
Валерик – Вот, и что говорю. Значит. Утомился я сегодня что-то…
Петренко – А доктор в чем виноват?
Коляныч – А к кому теперь…
Валерик – То-то и оно!

В кабинет входит баба Зина. Она видит, что Внучка лежит вместе с мужчинами. Она видит пистолет Петренко.

Баба Зина (громко)– Убили!
Внучка (просыпаясь) – Бабушка, ты нашлась! Я тут уснула немножко.
Коляныч – Чуть, что сразу орать, нет, чтобы как-то разобраться!
Баба Зина – Ну – ка поднимайся! Ах, ты делал тебя черт на кривой козе!

Внучка встает…

Внучка – Баба Зина, не сердись!
Баба Зина – Ну, да! Еще бы! Пошли отсюда, доктор сегодня все равно не примет.
Внучка – Как же, он ведь обещал.
Баба Зина – Занят он, в родильном, по дороге расскажу.

Они выходят.

Две бабы разговаривают на лавке у кабинета гинеколога. В руках детки. Бабы – первая и вторая.
Первая – Ты как? Кого родила? Мальчика? Девочку?
Вторая – Девочку.
Первая – Громко кричала?
Вторая – Нет.
Первая – А чего так?
Вторая – Стеснялась!

Доктор и медсестра Надя везут по коридору на каталке Степанову. Степанова спит под наркозом.
Медсестра Надя – Доктор, а вы не хотите чаю попить после всей этой истории? С коньячком?
Доктор – Нет, спасибо, не люблю коньяк.
Медсестра Надя – А можно и без коньяка. Можно и без чая. Хотите?

Доктор смотрит на нее молодую. Красивую. Молчит

Медсестра Надя – Так я жду?
Доктор – Нет, не ждите. Я сегодня занят…
Медсестра Надя – А завтра? А послезавтра? И после послезавтра? А на следующей неделе?
Доктор – Говорю вам, я занят, займитесь делом. Простите, Надя!
Медсестра Надя – А я не прощу! А кофе хотите? У меня и зефир есть.
Доктор – Знаешь, была такая история в Москве, не помню, кто рассказывал. Говорят, у одного врача, была пациентка неизлечимая, и умирала тяжело, трудно. И вот муж ее, прибежал в очередной раз к врачу, ну, можно хоть чем-то ей помочь…Врач сказал, а вы купите ей розовый зефир. А тогда, дело было в дефицитные времена, достать этот зефир было очень и очень трудно…Но муж нашел, достал, добыл, и вот принес…и жена его улыбалась в свои последние дни, и зефир этот розовый…Прости, Надя, вспомнилось, к сердцу пришлось…сам не знаю что несу. Но, вот не надо никакого чая, зефира, конфет и… прости меня…

Баба Зина моет полы. К ней подходит беременная женщина. Молодая, едва ли старше 20.

Беременная – Баба Зина, мне тут сказали, ничего не понимаю, какая – то кислота, пить говорят надо. Не подскажешь?
Баба Зина – Легко. Это фолиевая кислота. Ее всем беременным дают пить. Ты пей, не бойся. 1 раз в день, после еды. Желтенькая баночка, таблетки тоже желтенькие. Беременная – Ну, спасибо. Ты баба Зина, почти доктор.
Баба Зина – А то ж! Уже 20 лет в медицине. Сколько полов перемыла, недосчитать!